Версия: 7. ТЕОРИЯ МНОЖЕСТВЕННОСТИ МИРОВ

Фундаментальнее работы в области многомерной структуры мира и фазовых превращений энергии и ма­терии легли в основу альтернативной гипотезы, которая в большей мере объясняет многогранность проявления НЛО. Мы должны сделать самый трудный для себя шаг — объективно и смело пересмотреть наши научные и философские догмы, пересмотреть само ‘понятие «окружающий мир».

Современная квантовая физика, более углубленно изучающая материю, энергию, пространство и физиче­скую сущность вакуума, подводит к мысли о том, что во Вселенной может быть множество различающихся по своим физическим свойствам миров. И тогда «при­шельцы» существуют как бы «параллельно» с нами, в других мирах, имеющих свои пространственно-времен ­ные характеристики. Эти идеи нашли отражение в ра­ботах академика М. Маркова, лауреатов Нобелевской премии Вайнберга, Глешоу, Солама (США). Они ут­верждают, что из момента сингулярности, характери­зующегося бесконечной плотностью вещества, беско-л нечной кривизной пространства и нулевым моментом времени, в результате «большого взрыва» 15—20 мил­лиардов лет назад из сферы радиусом всего в одну сотую сантиметра родилась наша метагалактика, в ко­торой лишь 4 из 10 (а может, 20, 30 и т. д.?) простран­ственно-временных измерений обрели макроскопиче­ский сатус. И прошли миллионы лет, прежде чем обра­зовались простейшие атомы, и еще сотни и тысячи мил­лионов лет, прежде чем наступила очередь наших планет, звезд, биосферы, разумной жизни. Возможно, что развитие материи может породить бесчисленное мно­жество миров с другими размерностями пространства — времени, физическими, биологическими, химическими и т. д. свойствами и отношениями, принципиально от­личными от земных. В этих мирах будут свои констан­ты, характеризующие свои базисные физические взаи­модействия. Так, если наша безразмерная константа электромагнитного взаимодействия имеет численное значение 1/137 и если она вдруг станет другой, то элек­троны не смогут образовывать оболочки вокруг атомов, а следовательно, не возникнут ни атомы, ни молекулы, ни жизнь. Таким образом, могут существовать принци­пиально иные миры, со своими значениями фундамен­тальных мировых констант, и концепция космического плюрализма допускает возможность диалектического сосуществования различных типов реальности с при­сущими им особыми типами пространства, времени, движения и т. д.

Можно предположить, что, существуя в своих прост­ранственно-временных измерениях, а соответственно, и «живя» по своим законам, «пришельцы» имеют свое­образные «коридоры», по которым общаются с нашим миром. Они действуют вне пределов нашего простран­ства и времени, но способны пересекать нашу реаль­ность. «Воронежский феномен» доказал, что мы почти ничего не знаем о «взаимоотношениях» HJIO с прост­ранством и временем. А иначе как объяснить, что толь­ко за один вечер 11 октября 1989 года феномен позна­комил воронежцев с пространственными взаимопревра­щениями НЛО самых разных типов. Среди них были:

1. # Приплюснутый, металлический на вид шар, цвет которого менялся с желтого на красный.

2. Переливающийся зеленым и красным цветами ша, р, который разделился на две самостоятельно ле­тавшие части.

3. Вращающаяся вокруг своей оси «шляпа» с белы­ми огнями внизу.

4. Диск с очень большим, светящимся белым пят­ном, иллюминатором и красными мигающими огнями.

5. Классической формы «тарелка» с иллюминатора­ми по окружности, переходящая в дирижаблевидную форму.

Каков механизм таких поистине фантастических превращений? Вероятно, странные существа и их «ко­рабли» в момент наблюдения находятся вместе с нами, в наших пространственно-временных измерениях, но

почти мгновенно могут переходить в свои миры, со своими пространством и временем.

Академик М. Марков теоретически обосновал идею существования незамкнутых миров в отличие от>замкну­тых, которые описаны уравнениями А. Эйнштейна. Если система приобретает избыточный электрический заряд, она становится незамкнутой. Это означает, что с внешним пространством она сообщается неким тон­нелем, через который в принципе можно совершать мгновенные перемещения в пространстве и времени. То есть путешествовать из одной системы в другую. Выходя из тоннеля в гипотетическом корабле, мы обна­ружили бы, что тот мир, который только что покинули, исчез, стал реальностью иной мерности пространства. Согласно расчетам академика, развившего идеи Фрид­мана, получается, что стягивание гигантских миров в точку отнюдь не маловероятно, а, напротив, практи­чески неизбежно. Это обосновывает теория фридмонов.

В масштабах метагалактики особую роль начинает играть кривизна пространства-времени, связанная с взаи­модействием тяготеющих масс. Если плотность вещест­ва и полей в метагалактике больше критической (10-29 г/см3), то пространство будет замкнутым, а время будет иметь несколько особых точек, в которых мета­галактика может сжиматься до микроскопического со­стояния, и тогда ее размеры для внешнего наблюдателя становятся даже меньше размеров элементарных ча­стиц. В этом случае метагалактика «пульсирует», пере­ходя из стадии расширения к стадии сжатия. Если же плотность меньше критической, то кривизна простран­ства будет соответствовать незамкнутой Вселенной, имеющей только одну временную точку, в которой происходит Большой Взрыв и далее начинается стадия неограниченного расширения. Наша метагалактика, скорее всего, развивается по второму сценарию. При скоростях разбегания галактик,’ близких к скорости света, возникает эффект расщепления единого прост­ранства и времени на пространственную и временную составляющую. Поэтому можно говорить о метагалак — тическом горизонте, на котором скорости разбегания становятся равными скорости света. Здесь время как

Воронежем в последние годы.

Фото из архива многопрофильного агентства рекламы и информации (СТ МАРИ).

бы останавливается, но сам горизонт относителен. Наб­людатель на горизонте будет видеть нашу галактику и Землю, удаляющуюся от него со скоростью света. Этот наблюдатель с полным основанием полагал бы нас находящимися на метагалактическом горизонте, и для него наше время как бы останавливалось.

Таким образом, в нашем воображений вырисовы­вается картина, на описание которой не каждый бы и фантаст решился. Исходя из теории фридмонов, быть может, и наша Вселенная со всеми ее солнцами, млеч­ными путями, туманностями, квазарами — всего лишь один из бесконечных вариантов соотношения простран­ства и времени. Таким образом, мы один из фридмонов. Впрочем, фридмоны не обязательно должны заключать в себе только гигантские мироздания. Их содержимое может быть и более скромным: например, содержать

в себе всего лишь одну галактику или звезду, а также несколько граммов или даже несколько сотых грамма вещества. Самое удивительное, что при всем этом фрид­моны внешне могут выглядеть совершенно • одинаково. Получается, что мы должны свыкнуться с мыслью: лю­бая элементарная частица, в принципе, может оказаться «входом» в иные миры. Проникнув через этот вход, мы ^южем оказаться в совершенно иной Вселенной, где наши законы не работают и существуют свои физиче­ские константы. Нашему взору, возможно, предстали бы иные галактики, населенные, допустим, своими ци­вилизациями.

Оглянувшись же назад, мы бы увидели, что до мик­роскопических размеров сжалась теперь наша родная Вселенная — мы на метагалактическом горизонте. А если бы мы захотели вернуться назад, то пришлось бы снова проделать путь по коридору между мирами. Ну а окажись любопытство сильнее страха, то вполне возможно, мы могли бы отыскать другой фридмон, и тогда бы наше путешествие по иным мирам могло про­должаться до бесконечности.

Несомненно одно: многообразие мира порождало и порождает самые удивительные формы материи, с ко­торыми нам еще не раз придется столкнуться, и надо быть готовыми к таким встречам. Человек должен осознать себя как космическое существо, понять кос­мическую судьбу человеческого рода, свою уникаль­ность не в смысле бездумного господства над приро­дой, в последующем и космосом, а уникальность как возможность развития одной из бесконечных разновид­ностей материи разумной.