РЕКА В НАЧАЛЕ XX ВЕКА

В начале XX в. обширные исследования реки проводил ин­женер А. И. Легун [20]. Река, как и прежде, служила для судо­ходства, сплава леса (разгрузка дров на Воронежской пристани в 1905 г. достигла 68 тыс. т), снабжения населения водой. Река была излюбленным местом купания, повсеместно использовалась для стирки белья. По словам губернского мелиоратора и впоследствии знаменитого писателя Андрея Платонова [68], многолетние изыс­кания Легуна имели цель связать Дон и его притоки с открытым морем, "…чтобы морские пароходы могли с грузом свободно про­ходить в глубь страны и разгружаться примерно у яхт-клуба"[6]. Он думал о прямом водном сообщении, скажем, Воронеж — Кон­стантинополь — Неаполь — Задонск. Эту идею Легуна А. Плато­нов считал "очень правильной".

Вклад в изучение реки внес и сам А. П. Платонов. В 1923 г. в статье "Река Воронеж, ее настоящее и будущее" он пишет: "Не­когда многоводная и сильная река одряхлела, истощилась, со­шла до поганой лужи. И в значительной степени это случилось от того, что человек приложил к реке свою руку". И это, за­метьте, было написано о реке задолго до индустриализации стра­ны, до строительства на ее берегах крупных промышленных пред­приятий и проведения различных мелиораций.

В этой же статье А. П. Платонов ставит вопрос о ликвида­ции остатков плотины[7] шлюза под слободой Чижовка, как од­ной из причин рассадника малярии, свирепствовавшей тогда в г. Воронеже. Плотина, справедливо считал он, замедляет ско­рость течения воды, благодаря чему твердые частицы опускаются на дно и дно вместе с водами поднимается: "Река уже не вмеща­ет своей влаги в своем русле и размещает ее по всей пойме, об­разуя болота, развилки, рукава и прочие, где и нашел себе проч­ную обитель малярийный комар".

А. П. Платонов принимал участие и в проектировании гид­роэлектрической станции в устье р. Воронеж мощностью 370 кВт. По его расчетам, подпор от плотины должен был распространять­ся немного выше Чернавского моста (примерно до Алексеевского монастыря). Выше монастыря Платонов считал возможным со­орудить вторую гидроэлектростанцию, за ней — третью и т. д.

В 1922 г. в одной из статей он сообщил, что принято реше­ние построить на бывшем шлюзе на р. Воронеж гидроэлектри­ческую станцию мощностью 90 кВт. "Будущим летом она будет открыта. Горизонт воды будет урегулирован, постыдного мелко­водья на реке, где нарождался флот, больше не будет", — писал

А. П. Платонов.

В своих статьях А. П. Платонов характеризует реку далеко не лучшими эпитетами типа: "река одряхлела, сошла до поганой лужи" или "постыдное мелководье на реке" и т. д. Однако сдела­но это было отнюдь не потому, что в 20-е гг. река действитель­но была таковой, а с единственной целью — привлечь к пробле­мам реки внимание властей и общественности. Как губернский мелиоратор Платонов предвидел надвигающуюся на реку огром­ную антропогенную нагрузку и силой слова писателя стремился уберечь ее от истощения и загрязнения.

Одной из сторон деятельности А. Платонова была борьба со свирепствовавшей тогда в Воронеже малярией. Впрочем, маля­рия в городе была и раньше, косила она строителей русского флота при Петре I. Для искоренения малярии в статье "Река Во­ронеж, ее настоящее и будущее" он предлагает: "Чтобы уничто­жить окончательно малярию в Воронеже, надо произвести дно­углубительные работы (чем и уничтожится заболоченное простран­ство и река будет введена в единое русло), а остатки плотины сне­сти. Дноуглубительные работы сразу оздоровляют Воронеж и де­лают реку судоходной — мы опять увидим прежний древний, мощ­ный, многоводный немуточный Воронеж, каким его видел Петр I или татарин".

Мы не располагаем прямыми доказательствами, но вероятнее всего работы А. Платонова сыграли решающую роль в организа­ции и проведении в 1928 г. гидрографического обследования р. Во­ронеж от истока до устья с целью выявления причин заболачи­вания поймы. Тогда-то впервые была высказана мысль о затоп­лении заболоченной поймы водами водохранилища, построенного в низовье реки, как наиболее радикальном способе, чтобы на­всегда избавить г. Воронеж от малярии.

Но вернемся к состоянию реки в 20—30-е гг. нашего столе­тия, когда антропогенная нагрузка на нее была не столь велика, как сейчас. Лесистость бассейна к этому времени сократилась до 10 %, но тем не менее река по-прежнему оставалась еще чистой, и речные воды отличались большой прозрачностью. По данным П. А. Никитина [63], прозрачность реки была высокой — 4,2 м.

Сведения о морфометрических характеристиках реки этого вре­мени можно почерпнуть из исследований П. А. Никитина [63], Энциклопедического словаря ЦЧО [94] и Справочника по водным ресурсам СССР [79]. П. А. Никитин, исходя из морфометрии, выделил от устья реки до пгт Рамонь четыре района: устьевой, городской, средний и плесовый.

Устьевой район имеет длину 18—19 км. Русло реки узкое (ши­риною в межень 25—40 м) и извилистое. Течение воды быстрое — в межень — 0,6 и даже 1,0 м/с. В половодье скорость течения превышает 1,0—1,2 м/с.

Городской район характеризуется как многорусловый, сложив­шийся при большом участии человека. Его протяженность — 12— 13 км.

Длина среднего района 15—16 км, ширина в межень — 40— 60 м, скорость течения летом и зимой — 0,3—0,5 м/с, весной в половодье — около 1,0 м/с. Выше г. Воронежа река очень изви­листа и мелководна, имеет большое количество староречий, про­токов, озеровидных расширений и уже тогда была доступна для плавания только небольших моторных лодок.

Плесовый район простирается в длину на 20 км, характеризу­ется широким (100 м и более) и глубоким (в среднем до 6 м) руслом, часто защищенным лесом. Течение воды спокойное.

В районе Липецка тогда еще не было фиксирующего руслово­го порога и река делилась на несколько рукавов; летом русло силь­но зарастало водорослями и камышом. В межень скорость тече­ния воды была столь незначительной, что не улавливалась даже самыми чувствительными вертушками. В настоящее время пос­ле сооружения порога это место залито водами так называемого Липецкого озера.

В целом для всей реки ширина русла на плесах в межень со­ставляла 50—60 м, на перекатах — около 100—150 м, глубина на плесах достигала 6—7 м, на перекатах — уменьшалась до 0,2 м.

В сухое лето даже в нижнем течении реки открывались мели, на­пример, против с. Лопатки, с. Чертовицкое, с. Шилово и др. [94]. В верхнем течении мелей было значительно больше.

В 1929—1930 гг. Гипроводом [79] была выполнена русловая съемка участка реки от г. Липецка до устья и по ее результатам построен продольный профиль р. Воронеж (рис. 10). Перегибы, которые заметны на продольном профиле дна и водной поверх­ности, как правило, приурочены к местам впадения притоков, к плесам и перекатам и к местным базисам эрозии. Перегибы про­филя, связанные с притоками, отчетливо видны в местах впаде­ния рек Усмань (64 км от устья Воронежа), Боровица (112 км), Белоколодец (163 км) и других притоков, ниже которых профиль выполаживается. В межень при низких уровнях воды, а именно в это время проводилась русловая съемка, продольный профиль водной поверхности более крутой на перекатах и более пологий на плесах, где глубина реки больше. При среднем уклоне на рас­сматриваемом участке 0,00007 уклон на плесах уменьшается до 0,00001.

На рис. 10 обращают на себя внимание два резких перелома продольного профиля водной поверхности — один у с. Крутого­рье, другой — у г. Воронежа. Эти переломы связаны с местным базисом эрозии. У с. Крутогорье, как отмечено выше, в момент русловой съемки существовала плотина с напором воды в межень 1 м, в г. Воронеже, у слободы Чижовка, тогда еще сохранялся шпунтовый ряд, оставшийся от пришедшего в ветхость Петров­ского шлюза с плотиной, дававший подпор уровню воды 0,85 м. Впоследствии, с его уничтожением, на реке открылась прямая судоходная линия г. Лиски — г. Воронеж с конечным пунктом рейса Чернавский мост. С ликвидацией обоих препятствий про­дольный профиль водной поверхности здесь стал более сглажен­ным.

На рис. 10 также приводятся отметки горизонта высоких вод (ГВВ) в 1917 г. и показан продольный профиль водной поверх­ности в этом году. Следует отметить, что 1917 г. характеризует­ся самым высоким за последние 100—200 лет подъемом уровня воды, особенно в низовьях реки (табл. 12). Помимо больших сне — гозапасов, повышенной влажности и промерзаемости почвы вы­сокий горизонт воды в г. Воронеже был в основном связан с под­пором донского половодья. Исключительно высокое половодье, обусловленное подпором донской воды, имело место в 1929 г. и в другие годы.

Таблица 12 Отметки высоких горизонтов воды р. Воронеж у г. Воронежа в 1917 и 1929 гг. Пункт Отметки высоких горизонтов воды, м абс. 1917 г. 1929 г. Ниже ст. Отрожка 95,62 94,10 На 300 м выше Чернавского моста 94,81 93,25 Против с. Монастырщины 94,16 92,78 На 1 км ниже Петровской плотины 93,98 92,14

Чтобы нагляднее представить, сколь высок был подъем уров­ня воды и каким мощным был весенний разлив реки в 1917 г., сравним его с горизонтом уровня воды Воронежского водохрани­лища, который поддерживается на отметке 93,00 м абс. Нетруд­но видеть, что в черте г. Воронежа уровень воды в 1917 г. пре­вышал горизонт водной поверхности водохранилища от 0,98 до 2,62 м. Для широкой городской поймы реки это очень большая величина.

Продольный профиль водной поверхности весной 1917 г. по­строен по меткам высоких вод, оставленных рекой в момент про­хождения пика половодья. В отличие от меженнего периода, он более выровнен и на плесовых участках (например, от с. Пруд — ское до пгт Рамонь) представляется более крутым, чем на пере­катах, что с точки зрения динамики потоков является закономер­ным явлением.

Крутизна продольного профиля водной поверхности характе­ризуется уклоном. Средний уклон р. Воронеж небольшой — 0,00017; в верхней части (р. Лесной Воронеж) уклон больше — 0,00033, в средней (от устья р. Иловай до г. Липецка) — мень­ше — 0,00009, от г. Липецка до устья — еще меньше — 0,00007.

Уклон дна реки, в отличие от всегда положительной величи­ны уклона водной поверхности, на некоторых участках принима­ет и отрицательные значения, например, в местах резкого умень­шения глубины на перекатах. Так, на реке от г. Липецка до с. Крутогорье имеются 15 участков с отрицательным уклоном дна, от с. Крутогорье до с. Прудское — 20 и т. д.

С годами, по разным причинам, в том числе из-за мелково­дья, роль реки как транспортной артерии стала постепенно умень­шаться. Если в 1905 г. разгрузка дров на Воронежской пристани составляла 68 тыс. т, то к 1931 г. она упала до 28 тыс. т. Сокра­тилась перевозка других грузов. Правда, в 1945—1955 гг., когда на восстановление разрушенного войной г. Воронежа требовалось много строевого леса и дров, наблюдался всплеск лесосплава, ко­торый начинался в устье р. Боровица. Заготовка древесины про­водилась в Первомайском лесничестве. Временами река здесь была сплошь заполнена плотами. Но уже в 1968 г. в последний раз прошла по Воронежу баржа, практически прекратился сплав леса, распались рыболовецкие артели и бригады.

Со второй половины 50-х гг. в водохозяйственном балансе реки начал ощущаться и прогрессирующими темпами возрастать дефи­цит воды. Между тем из года в год росло потребление воды круп­ными, индустриально развитыми центрами — Воронежем и Ли­пецком, а также городами Грязи, Мичуринск, Усмань, Чаплы­гин и многочисленными населенными пунктами, расположенны­ми по берегам рек [88, 89]. Быстро росла площадь орошаемых земель, массовый характер приняло строительство прудов и во­дохранилищ [58, 59]. Все это в сочетании с неблагоприятными в эти годы циклическими колебаниями водности рек бассейна Дона повлияло на сокращение водных ресурсов р. Воронеж. В сложившихся условиях союзным правительством в 1967 г. было принято решение о строительстве в нижнем течении реки Воро­нежского водохранилища[8].